В годы войны тогда ещё молодой Калашников получил от маститого оружейника Алексея Ивановича Судаева бесценный совет: оружие любит простоту. В 1947 году, оказавшись в числе трёх лидеров «гонки образцов» нового автомата под промежуточный патрон калибра 7,62 мм, Михаил Тимофеевич этим советом воспользовался сполна.
Трудно найти военный конфликт второй половины ХХ века, в котором не применялся бы автомат Калашникова. Его знают и используют по всему миру. Он настолько популярен, что был изображён на государственных гербах четырёх стран. Безотказность этого оружия стала почти легендарной. Но где корни этого свойства? Ответ на этот вопрос можно найти в отчётах об испытаниях и в воспоминаниях Михаила Тимофеевича Калашникова.
Испытания стрельбой
Вместе с Калашниковым свои образцы на испытания 47-го года представили Алексей Булкин и Александр Дементьев. Заказчики сформировали список замечаний и предписали конструкторам доработать опытные изделия. Булкин и Дементьев внесли только незначительные доработки в систему своих прототипов. Калашников решил действовать более радикально: его автомат получил 11 изменений, среди которых были новая крышка ствольной коробки, изменённая конструкция затворной рамы и газоотводной трубки, новый переводчик огня. Причём делалось это всё в очень сжатые сроки. После доработок пришло время везти автоматы на полигон, чтобы проверить в том числе на надёжность и живучесть.
(Из воспоминаний М. Т. Калашникова)
Сам Михаил Тимофеевич вспоминал: «Мы с Сашей Зайцевым сутками сидели у чертёжной доски, разрабатывая новые детали, торчали в цехе, воплощая задуманное в металл. Спали урывками».
По результатам работы получился даже не доработанный образец, а практически новый автомат. Конструктор рисковал: если бы новые детали показали себя плохо, все его труды были бы напрасны.
Настало время первого испытания — большим количеством выстрелов. Автомат Булкина его не прошёл. После шести с небольшим тысяч выстрелов вышла из строя затворная рама оружия, испытание пришлось прекратить. Кроме того, в ходе испытаний 24 раза возникала задержка выстрела. Это было непозволительно много. Автомат Дементьева выдержал вдвое больше, но в ходе отстрела неоднократно приходилось производить разного рода отладку и чистку. А потом в нём и вовсе произошёл поперечный разрыв гильзы патрона со вздутием металлических частей.
Детище Калашникова показало, что риск, на который шёл конструктор, оправдал себя. Первые более чем 13 600 выстрелов автомат отработал всего с четырьмя задержками, что составляло лишь 0,03%. По сумме испытаний АК задержек получилось восемь. Требования военных, таким образом, были выполнены в полной мере. Комиссия отдельно отмечала, что ни одной трудно устранимой задержки стрельбы в ходе испытаний не произошло, а ресурс стволов даже после 15 тысяч выстрелов не исчерпал себя.
Все круги испытательного ада
Далее начались испытания безотказности работы в разных условиях: стрельба при различных углах наклона, после запыления, вымачивания в болоте и волочения в песке. Сотрудники полигона проявили недюжинные способности в деле создания помех для удачного прохождения испытаний.
Смотреть галерею
Фотогалерея
Испытание запылением происходило в специальной камере с цементной пылью. Автоматы устанавливались туда в вертикальном положении с закрытыми щелями ствольной коробки. Каждые две с половиной минуты оружие поворачивалось к потоку пыли различными частями.
Потом все три автомата-конкурента проволокли по песчаным дорожкам длиной три метра — по нескольку раз на каждой стороне. Калашников вспоминал: «Сначала его тащили по земле за ствол, потом — за приклад. Как говорится, вдоль и поперёк волочили, живого места на изделии не оставили… А я, признаться, готов был не только отвернуться, но и зажмурить глаза, чтобы не быть свидетелем этого издевательства над оружием. Но жестокость испытания — одно из условий конкурса».
Единственное замечание к автомату Калашникова после волочения — разовый случай слабого накола патронного капсюля. Замечание в отчётах по автоматам Булкина и Дементьева: «Автоматика не работает. Откатные части невозможно отвести рукой в заднее положение».
АК мало того что сохранил работоспособность, так ещё и стрелял без задержек, в автоматическом режиме, сразу, как только испытатели подняли его с песка. Сказались преимущества новой крышки ствольной коробки и оригинального переводчика огня, одновременно надёжно предохранявшего автомат от попадания внутрь грязи и песка.
В воспоминаниях М. Калашников пишет, что и замачивание в болоте его автомат выдержал. Отчёты говорят, что это не так. После того как АК подвесили на ремнях во взбаламученной воде, его автоматика заклинила. Об этом есть соответствующая запись. Но если его конкуренты «заглохли» безнадёжно, то АК оказалось достаточно промыть той же самой мутной водой, даже без разборки. И он снова мог стрелять, правда, только одиночным огнём.
И это ещё не всё. В программе были испытания низкими температурами, когда автоматы на два часа оставляли в морозильной камере при −45–50 градусах Цельсия, стрельба нагретыми патронами, огонь из нечищеного или специально загрязнённого оружия, стрельба при слишком густой смазке и при полном её отсутствии.
Испытательная комиссия оказалась под впечатлением от такой живучести. Её постановление гласило: «7,62 мм автомат Калашникова под патрон обр. 1943г. по безотказности работы автоматики, живучести деталей и эскплоатационным характеристикам, в основном, удовлетворяет ТТТ №3131 и может быть рекомендован для изготовления серии и последующих войсковых испытаний…»
Несмотря на это, нельзя сказать, что у АК всё было безоблачно. Предстояло ещё много работы — например над кучностью попаданий. Впереди были споры, запускать ли новый автомат в серийное производство. А чем они закончились — мы уже знаем.